Областной ТЮЗ по московским меркам находится в тмутаракани — прямо у решетки Царицынского дворца. Прежде доезжали до него разве что горячие театралы, но в последнее время расстояние до очага культуры, подведомственного к тому же Московской области, для многих не проблема. Причина — новые интересные постановки, и «Чайка» — самая свежая, ради которой стоит отправиться в Царицыно.
Свою «Чайку» режиссер Ирина Пахомова начинает очень театрально. До первых звуков мертво стоящая декорация в виде массивной арки вдруг оживает, с легкостью делится на три части, каждая из которых плывет и занимает свое место. Круг вращается, музыка играет, арки плывут — спектакль начинается: как собственно чеховская «Чайка» и как театральный экспириенс Константина Треплева, который любит Нину Заречную, а та влюблена в писателя Тригорина, который в свою очередь живет при матери Константина — Аркадиной. Самого же Константина, не получающего взаимности от Нины, по-настоящему любит Маша, что всегда ходит в черном и своей нелюбовью унижает учителя Медведенко. В общем, тотальная нелюбовь и публичное одиночество.
Известный клубок, вылившийся в человеческую комедию (так обозначен жанр пьесы у автора), распутывает режиссер Пахомова вместе с артистами областного ТЮЗа. Распутывает неспешно, подробно, но при этом удивительно легко, как бы играючи: ведь это театр, а главная героиня в нем — актриса, место которой — на сцене. Даже если эта сцена — жизнь. Причем актриса очень хорошая, хотя прямых доказательств тому у Чехова нет; только ремарка, брошенная по ходу: «Как меня принимали в Харькове, студенты подарили мне брошь» — дает некое представление о ее профессионализме. Но она — Актриса с большой буквы, у которой практически нет границы между профессией и жизнью. И вот эту границу, точнее, невидимый переход из актерства в жизнь и обратно, блистательно представляет Нонна Гришаева.
— Моей ноги здесь не будет, — говорит она в сердцах, обидевшись на управляющего Шамраева. И тут же из-под длинного платья своей хорошенькой ножкой в туфельке артистично бьет по сцене в доказательство того, что действительно не ступит на эту территорию. И тут же — искренний смех от собственной игры. Где жизнь, а где представление? Где переживание, а где прелестный обман? Сама запуталась, других запутала, а в результате…
— Обещай, что ты не будешь больше делать чик-чик, — говорит она сыну Константину, переменяя ему повязку на голове после неудачного покушения на жизнь. А ведь в этот момент она не любит сына: попытка самоубийства — лишь досадное обстоятельство, сбивающее привычный ход ее жизни, где она, она и еще раз она, такая манкая, обворожительная. И весь мир (что там мирок родовой усадьбы!) вертится вокруг.
Такой будет у Гришаевой Аркадина все три акта. И лишь в четвертом наступит миг отрезвления. Есть только миг, как поется в песне… И хотя режиссер Ирина Пахомова уверяет, что ее «Чайка» — о глобальном одиночестве, но интересна постановка другим: такими мигами, паузами, неслышимыми вздохами и непроизнесенными рефлексиями. А это куда ценнее подходящих всем, особенно классическим драмам «одиночеств».
Нонна Гришаева — актриса известная, давно и прочно входит в обойму отечественных звезд. Партнерствовать с ней на одной сцене непросто. Однако команда, собранная вокруг нее, оказалась довольно сильной, сложившейся в прекрасный ансамбль. И уже уверенно можно говорить про актерские работы, где аккуратно, пастельно, но очень четко сложены образы — нервического и ранимого Треплева (Илья Ильиных), Сорина (Виктор Есин) и Маши (Людмила Мунирова). Маша невероятно хороша: драма ее любви/нелюбви сыграна тонко и точно. Интересные также работы Станислава Сергеева (Медведенко), Антона Афанасьева (Дорн), Артура Казберова в роли Шамраева, которая чаще всего бывает проходной.
